САМОУБИЙЦА.
Сделав, наконец, все необходимые процедуры, медсестра ушла, оставив меня одного. Проводив ее до двери взглядом, я вышел на балкон. Да, эта сестричка была чертовски привлекательна, так же, как и теплый весенний вечер, которым я вышел полюбоваться. Хотя разве может что-либо быть не привлекательным в последний вечер жизни? Частная клиника, в которой я находился, располагалась за городом, в довольно уединенной местности, причем, с балкона моей палаты открывался
вид просто невероятной красоты: солнце уже практически исчезло в бескрайних просторах леса, напоследок окрасив розовым цветом редкие и небольшой цветущий сад клиники. А с другой стороны уже светился разноцветными огнями раскинувшийся в долине город. Я стоял на балконе, любуясь этим сказочным зрелищем, вдыхая свежий аромат весны и спрашивая себя: "почему для смерти я выбрал именно это время года? Как глупо умирать, когда все как раз только начинает оживать. Почему сейчас?" Наверное, потому, что выбор
времени и места абсолютно не зависел от меня. Конечно, немного странно, что кто-то другой указывает тебе, когда и где ты должен совершить самоубийство, но какая, в принципе, разница, если ты уже готов умереть. Вот только весна, огни далекого города и симпатичная медсестра. Жизнь, все это жизнь и даже гораздо больше. Смерти не существует, - прошептал я сам себе.
- Ты так считаешь? - раздался мелодичный женский голос. Я повернулся, ожидая увидеть медсестру, но там стояла незнакомая мне девушка. Видя мое замешательство, она рассмеялась звонкой чистотой колокольчиков.
- Так ты серьезно считаешь, что меня нет? - в ее больших глазах вспыхивали веселые искорки. Я более внимательно оглядел мою изящно- высокую гостью с золотыми волосами средней длины. На ней были белоснежные свободные брюки и голубая блузка под цвет глаз.
- Никогда не думал, что у Смерти голубые глаза, - наконец, пожал я плечами.
- Очевидно, ты ожидал увидеть старую каргу с косой и в черном балахоне, - она опять рассмеялась. Ее легкий, заразительный смех наполнял меня радостью и покоем.
- Кто ты? - почему-то мне было необходимо выяснить этот вопрос именно сейчас.
- Я - Смерть, - заглядывая мне в глаза, улыбнулась она. Конечно, это абсурд, но я ей поверил.
- Нет, не переживай, - успокаивала она, - сейчас я просто в гости, надеюсь, ты не против? Мне очень сильно захотелось поближе познакомиться с человеком, который так тщательно планировал встречу со мной. Скажи, для чего все это, неужели жизнь так плоха?
- Нет, жизнь прекрасна, - вздохнул я, разглядывая мерцание первых звезд, - но, по-моему, для тебя это не имеет значения, к тому же умереть, когда тебе все надоело, когда жизнь не в радость, может любой, гораздо труднее умереть именно потому, что любишь жизнь.
- Да, мне жизнь тоже нравится, - она присела на перила, беззаботно качая ногами, - а ты разве не хочешь спросить, что тебя ожидает потом?
- Нет, - улыбнулся, - пускай это будет сюрпризом, и чем дольше я смотрю на тебя, тем больше укрепляюсь в мысли, что сюрприз будет приятным. Подойдя вплотную, я посмотрел в бездонно-голубые глаза Смерти, погружаясь в них все глубже и глубже. В себя я пришел от неожиданного прикосновения ее губ к моим.
- Ну почему так всегда? - прошептал я, - как только находишь женщину своей мечты, которую искал всю жизнь, так сразу оказывается, что это Смерть. Колокольчики ее смеха зазвенели вновь.
- А у тебя что, в этом отношении есть какие-то комплексы или предрассудки?
- Нет, но, честно говоря, я встречал многих людей, влюбленных в жизнь, но еще не встречал, любящих смерть. Кстати, ты ко всем так приходишь?
- А знаешь, как это смешно: ведь большинство ждет меня со страхом. Признаюсь, мне очень нравится еще больше пугать жалкие души этих людей. Достаточно набросить на голову косынку, и они уже теряют сознание от страха, представляя меня ужасной старухой, да, к тому же, с косой. Фу, какая безвкусица! Есть и такие, которые меня не боятся, но нельзя сказать, чтобы я их очень интересовала. В этом смысле ты - первый, кто увидел во мне просто женщину, а как иногда
хочется побыть обычной женщиной.
- У тебя ничего не получится, - покачал я головой, - ты слишком хороша для обыкновенной, ты слишком необыкновенна.
- Ты действительно так считаешь? - лукаво улыбнулась она.
- Конечно! - я уселся рядом с ней на перила.
- Ой, только осторожней, - испугалась она, пряча в глазах озорных чертиков.
- Думаю, пока ты рядом, мне ничего не угрожает. Конечно для мужчины это тяжелое признание, но зато честно.
- Странно, - задумалась она, - ты действительно первый человек, который со мной чувствует себя в безопасности. Расскажи мне о себе, почему ты решился на такое неординарное самоубийство?
- Да причем тут самоубийство? И даже деньги здесь, в принципе, играют роль, скорее, символа. Я прекрасно понимаю, что несчастные пять миллионов долларов не решат проблемы. Дело в другом, прежде всего, во мне самом. Знаешь, ведь я с детства был таким, я гораздо сильней переживал за других, чем за себя. Помню, как в восьмилетнем возрасте я убежал из дома из-за щенка. Вроде обычная история: ребенок подбирает на улице щенка и приносит домой. Родителям,
конечно, это не нравится, и они заставляют отнести его обратно. И вот я стою посреди улицы с маленьким, трясущимся комочком нежности и любви. Я знаю, что кроме меня у него нет никого, я для него самое близкое существо. Я ставлю его на землю и собираюсь уходить, а он смотрит такими преданными глазками, неуверенно виляя хвостиком. Разве я мог оставить его одного, разве я мог бросить на улице часть себя?
Меня нашли только на третий день, еле живого и, естественно, спасли, а щенок так и остался там. Никто так и не смог понять, почему я убежал. Они не хотели верить, что я сделал это из-за какого-то щенка. Меня спасли, но какая-то частица так и осталась одинокой, где-то на улице. Да, а потом.… Потом я постепенно подрастал, продолжая дарить товарищам понравившиеся им игрушки, карманные деньги, затем стал уступать своих девушек. Многие принимали это за слабость,
не знаю, может, они и правы, если слабостью называть доброту и сострадание. Во взрослой жизни с такими качествами тоже нельзя добиться многого, ведь для этого пришлось бы лезть по головам других, а разве деньги и высокие должности стоят того, чтобы ради них унижать других людей, обманывать их, предавать, убивая при этом и часть своей души. Разве деньги ценнее души? Знаешь, я как-то зашел за хлебом в магазин и заметил четверых детей. Они ходили по залу и разглядывали заполненные продуктами витрины, наперебой рассказывая
друг другу, что бы они съели из всего этого изобилия. Названия некоторых деликатесов они даже не знали, просто тыкали пальцами в красивую упаковку: "А вот это, наверное, что-то очень вкусное". Я тогда не работал, и буханка хлеба - все, что мог себе позволить…. Я молча отдал им свой последний хлеб, жалея только о том, что не могу дать большего.
Затем, как-то случайно, а может не случайно, я услышал по радио о том, как один человек продал свою почку за два миллиона долларов. И тогда я понял, что надо делать. Конечно, меня пытались отговорить - мол, живой ты нам нужен больше и все такое прочие, но что я мог им ответить? Что мне не дает покоя доверчивый взгляд щенка? Что мне причиняют боль голодные лица детей? Нет, думаю, никто бы не понял того, что я уже не смогу спокойно жить, смотреть людям
в глаза, зная, что я мог для них что-то сделать. Я все равно не смог бы жить, ведь каждый умерший от голода был бы на моей совести. За каждого страдающего от болезни, не в состоянии купить себе лекарство, отвечал бы я.
Я понимаю, что пять миллионов, которые мне платят за все органы, не решат проблемы, зато я буду точно знать, что сделал все возможное для того, чтобы как можно большему количеству людей. Может, я не прав, но просто не могу иначе.
- Я тебя понимаю, - Смерть накрыла мою руку своей. - Посмотри, уже рассвет.
Первые лучи солнца, вырвавшись из-за горизонта, постепенно начали тушить далекие звезды. Мы молча стояли, наблюдая, как огромное оранжевое солнце медленно поднимается вверх, с трудом преодолевая земное притяжение. Это был самый чудесный восход в моей жизни, может, потому, что он - последний, а может потому, что рядом стояла Смерть, которую я успел полюбить. Наверное, я любил ее уже давно, ожидая только встречи. При свете дня она казалась еще прекрасней,
такой же потрясающей, как и жизнь. Что ж, я уже сделал выбор между этими двумя очаровательными женщинами.
- Тебе пора, - тихо сказала Смерть, - иди немного отдохни. Скоро мы будем вместе, - улыбнувшись, она игриво подмигнула, - надеюсь, ты не передумаешь.
Почувствовав легкое прикосновение, я проснулся.
- Извините, но вам уже пора вставать и готовиться к операции, - возле кровати стояла медсестра. Профессионально любезное лицо было абсолютно спокойно, только в бездонных голубых глазах плясали озорные чертики…
